Абсолютный слух (Счастливчик Майки) - Страница 5

— Машенька, — сказал я серьезно глядя ей в глаза, — я начал жить сегодня утром, вот под этим самым мостом.

И видя, что глаза ее стали обиженными, и она хочет отодвинуться от меня, обнял ее за плечи.

— Я потерял память в этой аварии и эта голова, — я взял ее руку и приложил к своим шишкам — не помнит, ни где я живу, ни как меня зовут, ни сколько мне лет. Ты когда сюда свалилась, не подумала почему я здесь сижу? Мне просто некуда идти.

Маша посмотрела на меня с сочувствием, она еще раз потрогала мои гематомы спросила:

— Ты и маму с папой забыл?

— Скорее всего, кто-то из них остался там внизу.

Машины глаза стали круглыми и она непроизвольно прижала ладошку к своим губам.

— А как ты оказалась в машине одна? — спросил я что-бы ее отвлечь от тяжелых мыслей.

— Ну, мы ехали, потом машины все встали и мы не могли проехать, Федор ругался, говорил, что на мосту стоять нельзя, он сказал, что сходит узнать в чем дело и быстро вернется, он закрыл меня и ушел. Потом все затряслось, люди бежали, кричали, потом долго было тихо, я успокоилась, но все опять затряслось, когда я увидела, что машина падает, потеряла сознание, когда пришла в себя, услышала вода плещется, я расстегнула ремень и встала посмотреть, машина плавала, кругом была вода, мои ноги стали мокрыми, я поняла, что в машину течет вода, потом я почувствовала, что на меня кто-то смотрит, обернулась и увидела тебя, потом ты прыгнул… И спас.

Маша мне улыбнулась, а я молчал, потрясенный ее бесхитростным рассказом, Машку, это чудо, оставили умирать, там до хрена было железяк и кусков бетона — разбить стекло, забрать девочку, много ли надо времени? И как жить потом, если ты знаешь, что мог сделать это, но не сделал? Неужели те кто видел ее и пробежал мимо, завтра спокойно пойдут на работу? Или они будут плакаться психоаналитику на свою душевную травму? Маша встрепенулась и попросила:

— А теперь, ты расскажи свою историю.

— Да там и рассказывать нечего, очнулся в машине, машина уже на дне, где я, кто я, с кем я, ничего не помню, в салоне осталось немного воздуха, вдохнул побольше и вылез через боковое окно, а потом наверх минуты три поднимался. Доплыл до этого места, — я пошлепал ладонью по бетону — сидел здесь, отдыхал, ну а потом, ты ко мне упала, прямо в руки. Вот так я поймал свою золотую рыбку!

Маша засмеялась и пошла проверять свое платье, платье уже высохло, она зашла за пилон и вскоре протянула из-за пилона руку с моими джинсами. Собрав свои вещи, я отвернулся от Маши и стал проверять карманы, в итоге ко мне перешло по наследству имущество: швейцарский нож о шести лезвиях, связка ключей, отдельный ключ для регулировки гитарного грифа, какой то хитрый свисток и десять баксов двумя пятерками. Растолкав свое имущество по карманам, кроме свистка, он меня заинтересовал, я заметил, что около меня прогуливается Маша, без сомнения, зеленое платье Маши нуждалось в оценке, я покрутил рукой призывая ее к вращению, поняла она меня мгновенно и очень грациозно покрутилась на месте. При этом колокол платья взлетел гораздо выше той линии, которую раньше закрывала моя майка, но это почему-то ее ни капельки не смутило. Подняв в восхищении, обе руки с оттопыренными большими пальцами, я выдал ей высшую оценку. Маша, довольная произведенным эффектом, подошла ко мне, забрав мою куртку и расстелив на бетоне, присела рядом. Я крутил в руках свисток, на нем имелся шелковый шнур, распутав его, повесил свисток себе на шею, он закачался на уровне грудины. "Наверное, он как то связан со спортом". Взяв его в руку я подул в свисток, раздался негромкий, но очень чистый музыкальный тон.

— Это камертон, — сказала Маша — я другим пользовалась, но ноту "ми" слышу.

— Первая гитарная струна — вспомнил я.

— Наверное ты был гитаристом — предположила Маша,

— Наверное я был начинающим, на опытного гитариста не тяну просто по возрасту.

— Все таки, мы о тебе кое-что узнали. — Обрадовалась Маша — Э-э-э… Вот как тебя называть? Не говорить же: Эй ты!

— Можешь дать мне имя, как человек нашедший меня первым.

— Все было наоборот, это ты меня нашел в тонущей машине, но идея мне нравится! Она окинула меня взглядом, как человек готовящийся вступить в право владения.

— Назову тебя… Саша! Смотри, как получится — Маша — Саша, Саша — Маша — Здорово правда? Моего дедушку в молодости звали Саша.

— Я согласен — признаться, она меня озадачила, в прошлой жизни меня звали Александром.

— Давай еще покопаемся в твоих вещах, может быть еще что-нибудь узнаем о тебе?

Я выложил из джинсовых карманов все что было и надел джинсы, еще теплые после девочки, заодно и майку накинул. Маша выглядела на все сто, ее роскошные волосы уже высохли и рассекать в трусах перед ней, стало не прилично, а Маша извлекла из куртки все что там было, улеглась на нее и теперь пристально изучала кучку вещей собранную у нее под носом. Сняв с шеи камертон, я стал внимательно рассматривать его поверхность, если раньше моя цель была просто опознать его, то теперь меня интересовали малейшие мелочи. "Похоже серебро" — прикинул я, перевернул его другой стороной и сразу увидел надпись "Майкл" на английском, нацарапанную чем-то острым на его боковине. Маша подняла на меня задумчивый взгляд.

— Я знаю твое имя, — сказала она — Майкл Гордон, имя Саша мне больше нравится, обидно: только-только придумала!

— Мне тоже Саша больше нравиться, — сказал я вполне искренне — дай посмотреть.

Она передала мне швейцарский нож, на его перламутровой боковине была выполнена надпись в том же стиле, тем же способом. "Один раз случайность, два раза закономерность, — вспомнилось мне — можно быть уверенным, что меня зовут именно Майкл Гордон".